[vivientelin]

Играла в Плейнскейп, написала два драббла ) Ну потому что Дак'кон!
Безымянные в текстах разные, первый ближе к законно-хорошему или как минимум нейтральному мировоззрению, а второй какой-то трэшачок в духе Практичной инкарнации.
Почему-то оба от второго лица.
Литературная ценность отсутствует, написано сугубо с целью пофапать на персонажа и нагенерить того, что в игре сделать механика не позволяет )

Публичный сенсориум, шар "Чистая радость"
Безымянный кивает клерку, переходят из рук в руки медяки. Ты смотришь равнодушно, стоя рядом с остальными у лестницы, но вместо того, чтобы удалиться в одну из комнат, Безымянный идет к тебе. Улыбается, поймав взгляд, на испещренном шрамами лице гримаса выглядит жутко. Ты отворачиваешься, а он говорит, беря тебя за запястье:
— Идем, Дак'кон.
Словно одних слов недостаточно. Словно ты и без прикосновения не пойдешь за ним, связанный своим словом.
Он подводит тебя к лимонно-желтому камню, останавливается, отступает в сторону.
— Смотри. Это для тебя.
Ты хмуришься, клинок за спиной вздрагивает и течет волнами. Что он задумал? Ты не понимаешь это его воплощение, поклявшееся освободить тебя, и одновременно расспрашивающее о крайне болезненных вещах. Иногда кажется, что Безымянный просто забывает о том, что ты не можешь его ослушаться, что его слова для тебя — приказы.
Ты кладешь ладони на камень, закрываешь глаза...
Когда спустя — минуту? час? день? — ты возвращаешься в самого себя, первое, что ты видишь — сияющие глаза Безымянного.
— Я знал, что тебе понравится, — говорит он.
Ты неуверенно поднимаешь руку, касаешься своих губ и только тогда понимаешь, что улыбаешься.

Несбыточная мечта
Безымянный выходит из комнаты, где недавно уединился с прекрасной, по человеческим меркам, женщиной. Выражение у него озадаченное, что в сочетании с широким изуродованным лицом делает его похожим на тролля. Морте бормочет "ой-ей-ей", норовя спрятаться за спину Игнуса — тому от дурного настроения хозяина в любом случае ничего не будет.
А вот тебе...
— Ты, — конечно, палец Безымянного указывает именно на тебя. — Иди туда. Поговори с ней, — он неприятно усмехается. — Тебе полегчает.
Ты не хочешь идти.
Ты идешь.
Она спрашивает, о чем ты мечтаешь. Она просит рассказать подробней, прочувствовать.
Ее зовут Несбыточная мечта и по голоду в ее темных глазах ты понимаешь, за что ей дали такое имя.
Ты глубоко вдыхаешь и медленно начинаешь говорить, испытывая жуткую, болезненную благодарность к своему мучителю.
Ведь с каждым словом, с каждой каплей вытекающего из тебя желания освободиться, тебе в самом деле становится легче.