[vivientelin]

Нашла в черновиках, дописала. Не знаю, нести ли на КФ, но хоть куда-нибудь же надо )

Чувство
Таймлайн Неуловимого Хаббы Хэна, ПОВ Шурфа, обнадеживающий юст

Он - мальчишка. Сейчас это стало не только теорией и сложением ума, но и зримым фактом. Он мальчишка, он просто ребенок... Почти бесконечно могущественный ребенок, взявший меня под опеку во всех мирах, кроме этого. Поэтому здесь я оберегаю его. Ехо - единственное место, где я - не сильнее, нет, но хотя бы опытнее. Где опыт, привычка держать себя в руках, количество прочитанных книг играют хоть какую-то роль.
Вот только все это не меняет того, что я чувствую с самой нашей поездки в Кеттари. С того сладкого дня, когда я снова был Безумным Рыбником, который напоследок сказал - "Прости, забыть не могу, живи уж теперь с этим знанием. Скажи спасибо, что я ему не сказал".
Спасибо.
Только это больше похоже на месть, чем на благодеяние.
Знать, что ты чувствуешь, чего хочешь, и не просто не иметь возможности воплотить мечту, но и сгорать от стыда каждый миг, когда она снова и снова стучится в сердце. Особенно когда на месте привычного, хотя бы внешне взрослого Макса стоит мальчишка - а чувства не меняются. Все так же хочется опуститься перед ним на колени, хочется откинуть голову, открывая горло - как звери показывают свою покорность. Хочется...
Но нельзя. Да и Максу все это не нужно. Он без того был шокирован, узнав о некоторых особенностях потомков эльфов, а такое...
Нельзя. Ему не понравится даже сама идея. Нельзя.
Только и остается что прятаться за нарочитой опекой, позволяя себе даже шутить - да что угодно, только бы не проговорится, только бы ни словом, ни жестом себя не выдать. И молиться темным магистрам, чтобы Обмен Ульвиара в самом деле не передавал память. Чтобы Макс принял это чувство за благодарность, дружелюбие, и ничего больше. В конце концов, у него будет немного времени и много дел.

Я надеялся, что когда он хотя бы внешне снова повзрослеет, станет легче.
Я ошибался. Думал, давно научился разделять разумный расчет и бесплодные ожидания, но когда дело касается Макса, я слишком часто перестаю быть разумным. И невероятно сложно держать себя в руках. Чертовски сложно, как выражается он сам. Особенно когда он стоит посреди моего кабинета, а короткое лоохи не закрывает даже его колени. Я видел когда-то, как вела себя его кошка Элла перед Армстронгом - мурчала, выгибалась и каталась по ковру. Хочется так же. Хочется отдать ему себя - всего, целиком, до капли, сэра Лонли-Локли и Безумного Рыбника сразу, оптом.
Только дыхательная гимнастика спасает. Она - и знание, что в некотором смысле это мы и собираемся сделать.
Обмен Тенями. Что будет, когда мой характер так разительно изменится?

Ничего хорошего. Сбежать, скорей, делая вид, что хочется испробовать все, что прежде не ощущал, а на самом деле с пугающей ясностью осознавать, что некоторые чувства укореняются в нас куда сильнее, чем привычная манера поведения. Счастье, что характер Макса, при всей его легкости, одарил меня стыдливостью даже большей, чем моя собственная.
Сбежать на край света, сбежать куда угодно, сбежать хоть в другой мир, лишь бы оказаться подальше от него. И лишь бы остаться таким. Оказывается, чувствовать, при всей горечи от несбыточности мечты, куда приятней, чем запирать себя под десятью замками.

Я знал, что все кончится. Я знал, что должен вернуться - потому что представить себе не мог, что будет с нами обоими, если не вернусь, а терять Макса не хотел. Пусть лучше будет недостижим - но будет.
Вот только снова став сэром Шурфом Лонли-Локли, со всем привычным багажом и умением не только подчиняться разумной необходимости, но и анализировать собственное состояние, вдруг понимаю, что все-таки ошибся.
Чувства передаются вместе с Тенью. Все, всегда.
И это - хорошая новость.