[vivientelin]

Вчера был странно хороший день.

про вчера и чуть-чуть про сегодня, просто хроника того, что было и что я делала, чтобы не забывать, а то память у меня паршивая

Проснулась в 4, приехала в аэропорт, потрепавшись по дороге с таксистом. Я, похоже, освоила "small talk", умение болтать по пустякам. Вообще в целом стало с общением легче. В толпе мне все еще неуютно, но в целом с людьми легче.
В Москве вела для мамы и Сережи репортаж задержанных рейсов - мой, однако, не задержали. Из аэропорта поехала автобусом, в полпервого позвонила мама - катафалк на полчаса раньше приехал. Бежала от остановки домой, успела, залетела домой переодеваться. Последняя черная майка, оставшаяся от разбора шкафов, брюки. Под зеркалом кружевной шарф-платок - мама купила заранее. Красивый, словно для ролевки. Во дворе на табуретках - гроб, вокруг него пришедшие на поминки люди. Спокойные, кто-то даже улыбается. Баба Галя - смотришь и думаешь, что не она, а будто восковая кукла в гробу - не совсем она, так, в меру похожая копия. Почему-то от этого легче. Общаемся. Сережка остался в Минске, так что обнимаю папу. Баба Лена рядом стоит - она на 15 лет моложе бабы Гали. Я не забыла поздравить ее с юбилеем, позвонила для этого из Вологды, хотя вообще мы не общаемся и не слишком друг друга любим. Так... Спокойно относимся. Незнакомый старик напротив - знакомься, это деда Сережа, брат деды Володи, бабушкиного давно покойного мужа. 87 лет, на поминках рассказывал, как учится пользоваться компьютером. Мамина подруга, мамина сестра, ее дочка с сыном и мужем. Ване уже 13 лет, нескладный и замкнутый, как положено подростку. Разговариваю - с мамой про бабушку, расспрашиваю, слушаю, как все было. Мама говорит - бабушка просто заснула, глядя телевизор, очень тихая и спокойная вышла смерть. Мама рассказывает в катафалке всю дорогу на кладбище. В часовне пахнет ладаном, держу папу за руку - правой за правую, так что мы почти никогда не крестимся, но свечки держим. Свечки пахнут воском, нараспев говорит дьячок, красивый голос. Неприятный мужик расставляет в гробах свечи, железным прутом отрывая обивку. Требует милостыню, я глубже засовываю руки в карманах, бурчу - у меня и денег-то с собой нет, даже если бы хотела, не дала. Папа тихо говорит про веру и религию, сжимаю его руку. Я согласна во многом, но не здесь же. А дьячок хороший, чувствуется тепло. Снова катафалк, бабушку подхораниваем к дедушке, в центр старого квартала. Едем, папа пытается объяснить бабе Лене, почему на нее обижается Катя - самая младшая папина сестра. Улыбаюсь - знакомая ситуация, но я в такие уже стараюсь не лезть. Приезжаем. Целый квест - дойти через мешанину оградок до нужного места. Рву брюки, царапается сухой куст - кто-то много лет назад посадил на кладбище розу, теперь весь квартал в шиповнике. Опускают гроб. Мама обнимает сестру, той все-таки хуже нашего, она не такая железная, не в бабу Лизу. Бросаем по горсти земли, мама раздает влажные салфетки, резко пахнет апельсином. Едем в кафе - то самое, где должен был быть юбилей. Вкусный грузинский лаваш, много еды, папа недовольно смотрит на тарелку куриной лапши, мама советует выловить курицу с лапшой и съесть - папа терпеть не может куриный бульон. Спокойно, уютно. Чуть-чуть говорим с папой про работу, грожусь - вот допишу книгу, подарю тебе и придется читать! Папа задумывается - он старается все же не обещать то, что не сможет сделать. Говорю, что начитаю аудиокнигу, он оживляется - о, тогда точно послушаю. Сетую, что он раньше любил читать, он сникает - он очень устал со своей стройкой и бизнесом. Уходим с папой и бабой Леной первыми, провожаем ее, идем смотреть новый папин дом. Вкусы у нас разные, но в целом симпатично. Папа жалуется, что устал, что на двор уже сил нет, и не закатать ли его весь плиткой. Предлагаю пару дизайнерских решений, он задумывается. Долго прощаемся у калитки. Дома думаю, что все, я устала и вообще Дизоноред обещает качаться 10 часов, но приходит Айса, я придумываю играть в Yesterday и... Меня начинает крыть ) Айс, ты офигенный комментатор! В общем, мы быстро упоролись настолько, что я отошла на диван дышать в Заката и написала в два приема 944 слова таймлайна Цитадели ) А потом еще была классная ночь текстописания, уже втроем с Вэл, и утро текстописания и день текстописания, про которые я уже сказала все, что могла сказать )

А сейчас мы сидим в зале, где будет Последнее испытание, и я чувствую, что снова буду гореть уже через три часа )